Приложение. Письма К.С. Малевича к М.О. Гершензону (1918-1924). Письмо 14

Из Ленинграда в Москву
13 октября 1924 года

Дорогой Михаил Осипович.

Получил от Вас открыточку. Во-первых, вода залила всю площадь Исаакиевскую; в окна института мы из воды вытаскивали людей. Конечно, не <на> второй этаж, а на первый; вода доходила до роста человеческого. Но это не столь важно. Важно то, что Вы хотите переговорить с Бакушинским¹ и Сидоровым²; к этой категории не хватает еще товарищей Сосновского³, Фриче и Петра Семеновича Когана, Луначарского⁴, Барбантини⁵ — итальянского критика. С ними переговоры — это значит вести переговоры с могильщиками; это всё гробокопатели, которые хотят закопать таких полуграмотных людей, как я, в могилу своих грамот; им дана грамотность для того, чтобы они могли закапывать всё неграмотное в могилу; мы для них есть тьма, а они свет; так говорил и Иоанн Богослов — "Бог есть свет, в котором нет тьмы"; не знаю, читали ли они это определение или нет, но я прочитал и возразил бы, что тьма и свет с точки зрения беспредметности одна сущность в двух различиях, и только. Солнце на фоне разума есть темное пятно, но есть нечто, что и разум будет темным пятном, тьма не есть ни зло, ни добро; тьма, скорее, покой, и горе тому, кто беспокоит светом тьму, ибо свет творит те представления, на которые человек идет со штыком, избавля<я> самого себя. Во тьме мир, я понимаю тьму, в которой нет ничего, ни воли, ни представления. А Шопенгауэр озаглавил свою книжку "Мир как воля и представление". Конечно, я ее не читал, но заглавие на витрине прочел, очень я над этим заглавием не думал, но немного рассудил, что Мир бывает только там, где нет ни воли, ни представления, — где же эти двое есть, там Мира не бывает, там борьба представлений⁶.

Так вот, Вы мне сказали, что Вы сами голосовали за то, чтобы исключить <меня> из храма Художественной науки⁷. Меня исключили и подумали, что польза может быть от меня только тогда, когда я буду в храме, но если в поле или на горах, в подземельях, то я бесполезный человек. Теперь Вы думаете ошибку исправить Бакушинским, Сидоровым, этими когановскими могильщиками, которые выжили из той же академии всех нас, темных людей, и поставили {Когана}, который поведет всю нашу современность, т.е. нас, темных людей, к Перуджину <Перуджино>⁸, По техническим соображениям Кондратьев⁹ и {Помжалкин}¹⁰ засунули меня на Венециановской выставке в кладовку¹¹, но из этого ничего не вышло, заграницей печатают квадрат, везде вадратизм, всюду; сейчас у меня лежит журнал Кunsтблят <так!> — полон Супрематизмом¹². Я строю Институт, и Академии Худож<ественных> наук, конечно, следует обратить внимание; но это же невозможно, они для меня представляются крыловским петухом, который ничего не увидел в жемчужине. Бакушинский видит "удивительных иконописцев", которые сумели в лупу или без лупы написать Троцкого вместо Николы-угодника, которого нужно рассматривать в лупу¹³. Меня изгнали из членов академии, но христиане не изгнали Павла, хотя он и не был всегда в одном месте, а меня изгнали, поэтому думаю стрясти пыль с ног своих.

Вы ждите, когда все Сидоровы будут закапывать нас в Ленинграде. Потому что это место для них темное. Эфросы¹⁴ загребали¹⁵ 25 лет меня, но я пока вырастаю в институт. Но я не хвалюсь этим, я только свидетельствую. Конечно, польза для дела большая, но Сидоровы и Бакушинские пока ничего не сделали. С нашей точки зрения, мы начали дело новое. Это увидят нескоро.

Жму Вашу руку и остаюсь в ожидании ответа.

Я Вам писал и послал даже рукопись, но Вы ничего мне не пишете.

<Приписка слева на полях:> Ну вот видите, не успел окончить этого письма, как слух идет, что институт хотят прикрыть, приехала из Москвы ревизия, узнает, годны мы или нет¹⁶. Вот спросите Сидорова, разве они поймут.

¹ Бакушинский Анатолий Васильевич (1883-1939) — искусствовед, художественный критик, музейный работник; председатель Физико-психологического отделения РАХН (Малевич был утвержден действительным членом РАХН по этому отделению в феврале 1924 года).
² Сидоров Алексей Алексеевич (1891-1978) — историк искусства, художественный критик; занимал пост ученого секретаря РАХН с 1925 года.
³ Сосновский Лев Семенович ( 1886-1937) — публицист, партийный деятель, автор обличительных фельетонов в центральных газетах и журналах.
⁴ Луначарский Анатолий Васильевич ( 1875-1933) — партийный деятель, художественный критик, глава Наркомпроса.
⁵ Барбантини — итальянский художественный критик; см.: Малевич К. Открытое письмо голландским художникам Ван-Гофу и Бекману//Малевич, т. 1. c. 279.
⁶ В эти же, очевидно, дни Малевич сделал следующую запись в блокноте: "На книжке Шопенгауэра написано "Мир как воля и представление". Я бы написал "Мир как беспредметность"; если существуют представления, то значит мира нет, а если воля для направления и овладеванием представлени<ем>, значит ясно, что мира нет, а борьба. Мир же недвижим вне воли и представлений. КМ <Казимир Малевич>" (Архив Малевича в Стеделийк Музеуме, Амстердам, инв. № 32 (блокнот III, 1924 года). Это высказывание было приведено Тр. Андерсеном во вступительной статье (Malevich, vol.III, р. 7-8) и положено в основание его концепции о взаимосвязи содержания трактатов Малевича первой половины 1920-х годов и параграфов Шопенгауэра в первой части "Мира как воли и представления" (см. примеч.73 к вступ. ст. наст, изд., с. 63).
⁷ Малевич был исключен из РАХН как не представивший требуемых уставом научных работ; Бакушинский хлопотал о его восстановлении, однако Малевич не баллотировался на новый трехгодичный срок; вместе с тем в 1925 году он прочел доклад в рамках пленума Физико-психологического отделения РАХН; см.: Перцева Т. Протокол одного заседания РАХН (Новое о К.Малевиче)//Вопросы искусствознания 1/94. М.,1994. c. 306-310.
⁸ Перуджино Пьетро (1445/52-1523) — итальянский живописец Высокого Возрождения.
⁹ Кондратьев Аким Ипатьевич (1885-1953) — литературовед, ученый секретарь РАХН, член организационного комитета русского отдела XIV Биеннале в Венеции.
¹⁰ Фамилия написана неразборчиво; не установлено, о ком из организаторов русского отдела XIV Биеннале в Венеции в 1924 году идет речь.
¹¹ Работы Малевича были включены в каталог выставки, однако они не были помещены в экспозицию. См.: Барнетт В.Э. Участие России в Биеннале в Венеции//Великая утопия: Русский и советский авангард 1915-1932. Каталог выставки. М.: Галарт, 1993.
¹² С немецким журналом "Das Kunstblatt" ("Художественные страницы"), издаваемом Паулем Вестхаймом в Потсдаме, сотрудничал Л.М.Лисицкий, пропагандист творчества Малевича в Германии; в 1924 году в журнале были опубликованы тезисы Малевича "Ленин (Из книги "О беспредметности") в переводе Лисицкого (Кунстблатт. Потсдам, 1924. № 10. c. 289-293). См. также: Малевич, т. 2, с. 25-29, 303-306. В данном письме также идет речь о воспроизведении графического "Черного квадрата" Малевича в журнале "Merz", издаваемом Эль Лисицким и Куртом Швиттерсом (Merz. 1924. April-Juli. N 8-9. S. 74).
¹³ Бакушинский был одним из художественных деятелей, способствовавших в советское время переориентации Палеха с иконописи на декоративно-прикладную живопись и обращению палехских мастеров, бывших иконописцев, к актуальным темам советской жизни в лаковых миниатюрах.
¹⁴ Эфрос Абрам Маркович (1888-1954) — художественный критик, литератор.
¹⁵ Полонизм Малевича; от польского глагола zagrzebac — зарыть, закопать.
¹⁶ В октябре 1924 года Гинхук был обследован комиссией, которой руководил Ф.К. Лехт, заведующий художественным отделом Главнауки (отдел Наркомата по просвещению); непосредственное обследование осуществлял работник Главнауки П.И. Карпов, занимавший также пост ученого секретаря Физико-психологического отделения РАХН. О ходе и результатах ревизии см.: Дневник формально-теоретического отдела ГИНХУКа/ Публ. Г. Демосфеновой//Советское искусствознание 27. М.: Советский художник, 1991. c. 472-486.

Казимир Северинович Малевич. "Отдых (Общество в цилиндрах)".

Картина Малевича "Портрет члена семьи художника".

Казимир Северинович Малевич. Картина "Плащаница".