Вступление
1-2-3-4
В
переписке с Лисицким у Малевича возникает новая выразительная
характеристика — "слепые сооружения, слепые беспредметные сооружения"1;
ассоциации с древнеегипетской архитектурой обсуждаются собеседниками
тут же. Нужно упомянуть, что к окнам и вообще отверстиям у Малевича было
крайне негативное отношение: к примеру, в своих текстах он писал о
желании Жизни проделать отверстия в Искусстве, чтобы поселиться там, или
рассуждал о кубе, в котором стремятся прорубить окна-двери и превратить
тем самым куб в утилитарное жилище (не будем останавливаться на
фрейдистских коннотациях этих образов, поскольку их рассмотрение выходит
за рамки настоящей статьи). В ареал значений "слепой", "слепота"
Малевич включал также смысл "интуитивный", "подсознательный" — отвечая
Лисицкому, который нашел термин "слепая архитектура" "тоже прекрасным",
Малевич отметил: "Вы нашли его подсознательным, ибо я говорю с Вами из
центра подсознательного, но не бодрствующего"2.
Собственную
"слепую архитектуру", рожденную "в глубинах интуитивного разума",
Малевич полемически противопоставлял и конструктивизму, и
функционализму; в трактатах с дробями такой полемике отведены энергичные
пассажи.
Цельность
и оригинальность художественных явлений, которыми был столь богат XX
век, получали, как известно, завершение в языке, т.е. в создании
неологизма — означающее появлялось тогда, когда означаемое приобретало
зрелые статусные формы.
Лисицкий в письме к Малевичу заметил: "Вы всегда умели верное слово найти..."3;
в имени открытия супрематиста обретали бессмертие. В результате
поисков, примерки; обкатки архитектурных терминов у Малевича-теоретика в
середине 1920-х годов окончательно выкристаллизовались следующие
определения: архитектуру конструктивистов он предпочитал называть
"конструктурой", а собственную архитектуру, основанную на органической
компоновке объемов, "архитектоной"; здесь трудно удержаться от замечания
о чуткости Малевича к импульсам, идущим от языка: его неологизмы
"конструктура" и "архитектона" восходили к слову "архитектура" и поэтому
носили ту же грамматическую форму, то есть были именами
существительными женского рода.
Зримым
воплощением супрематической архитектоны стали разнообразные
архитектоны, единичные модели; первоначально Малевич употреблял слово
"архитектона" для характеристики объемной модели, но затем развел два
понятия, делая архитектон частным производным от общей архитектоны.
(Заметим в скобках, что волюнтаристское название модели супрематической
архитектуры "архитектоной" вместо "архитектона", допускаемое некоторыми
современными авторами, означает их то ли незнание, то ли нежелание
считаться с теоретическими разработками самого художника.)
Вникание
в историю возникновения и создания трактатов с дробями со всей
очевидностью прояснило, что архитектоны увенчали движение
художественно-теоретической мысли супрематиста. Поначалу у Малевича
родилась "платоническая идея", отшлифованная через слово в "пространстве
черепа», а затем она приняла зримый вид совершенной модели совершенной
архитектуры — без-цельного, без-функционального, без-конструктивного
"слепого сооружения".
В
композиции "природоестественных тел", коими для супрематиста были его
объемные модели, в пластической форме воплощался принцип органического
вариативного роста-развития через дробление-умножение-повторение,
который стихийно возник при создании его вербального мегатекста. На
интуитивном уровне сам Малевич ощущал это родство, цифруя свои текстовые
объемы как строительные блоки, которые должны были в идеале
монтироваться на положенные им места в общем органическом сооружении".
Концептуальные
соображения о принципах конструирования теоретического наследия и их
последующем художественном воплощении были высказаны автором настоящих
строк в статье, опубликованной в 1993 году4.
Архивные изыскания, работа над публикацией текста "Вечного покоя", а
также ставшие доступными в последнее время новые материалы лишь
подкрепили высказанный тогда вывод: принцип формирования, построения
архитектонов был интуитивно освоен, отработан Малевичем при
конструировании своей словесности. Архитектоны стали иконическим
выражением, пластическим "выводом" теоретической мысли художника.
***
В
четвертом томе Собрания сочинений публикуются все известные на
сегодняшний день трактаты с дробями, за исключением "1/45". Введение в
теорию прибавочного элемента в живописи», увидевшего свет ранее, во
втором томе.
Во второй части тома помещены лекции, связанные по темам с данными трактатами.
В
Приложении публикуются "Из 1/42. Заметки", соотносимые Малевичем с
трактатом 1/42. Сюда включена также "Переписка К.С.Малевича и Эль
Лисицкого (1922-1925)".
Публикатором
для удобства чтения текст в некоторых случаях разбит на абзацы;
исправлены грамматические ошибки, расставлены знаки препинания;
упорядочено грамматическое согласование членов предложения. Сохранены
словоупотребление, написание и авторская стилистика в построении фраз; в
крайне немногочисленных случаях, когда авторское по строение фразы
затемняет ее смысл, члены предложения переставлены местами. Публикатором
было принято решение отказаться от унифицирования заглавных и строчных
букв (сохраняется авторское написание "Искусство" и "искусство" и т.д.)
Выделенные
Малевичем слова и фразы в настоящем издании подчеркнуты прямой линией.
Авторские скобки, в рукописных и машинописных оригиналах имеющие вид
косых черточек и круглых скобок, воспроизводятся в настоящей публикации в
виде круглых скобок. Общеизвестные сокращения не раскрываются, если они
не раскрыты автором. Дополнения, толкования и расшифровки публикатора
приведены в угловых скобках; зачеркнутые Малевичем слова, необходимые по
смыслу, воспроизводятся в квадратных скобках; предположительное чтение
неясных слов заключено в фигурные скобки; не поддающиеся прочтению
обозначаются как <слв. нрзб.>
Сноски
и примечания Малевича отмечены звездочками и расположены постранично;
примечания публикатора, помещенные в конце книги, пронумерованы
арабскими цифрами.
Публикатор
приносит глубокую благодарность г-ну Троэльсу Андерсену, директору
Музея Августа Йорна в Силькеборге, Дания; директору Стеделийк Музеума
г-ну Руди Фуксу; куратору Стеделийк Музеума г-ну Герту Имансе, а также
руководству Культурного фонда "Центр Харджиева—Чаги" при Стеделийк
Музеуме в Амстердаме за предоставленную возможность работать в архивах и
использовать архивные материалы.
1См. наст, изд., с. 301.
2Там же, с. 308.
3Там же, с. 300.
4Шатских A.C. Философский архитектон Малевича // De Visu. 1993. №11(12). С. 39-45.
Следующая глава
1-2-3-4
 Казимир Малевич. Красный квадрат. (Книга) |  Прачка (Малевич К.С.) |  Дома (Малевич К.С.) |