Доклад в секции ИЗО Сорабиса

1 - 2 - 3

Таким образом, лицо художественной школы стало многоликое и многообразное. Одноликость программы, однофакультатность с одним методом была уничтожена самой революцией. Все новейшие течения стали предметом изучения студентов во всей полноте. Таким образом, студенчество было удовлетворено созданием свободных мастерских. Революционное государство утверждением свободных мастерских тем самым признало правильным совершившийся факт. Но такой факт новой постановки художественной школы все же не был поставлен на правильный путь. Художников нужно было организовать. Но организовать было некому. И художники сами по примеру прошлого создали художественный совет. Но оказалось, что такие советы возможны были только в том случае, когда училище стоит на одном течении или одном методе. В данный же момент такой совет был не возможен, так как каждая свободная мастерская имела свою точку зрения, свои методы выражения и враждебна была тем самым настроена против других мастерских. Здесь требовалось какое-то управление, которое управляло бы административно-хозяйственной частью и вмешивалось бы в ту или другую программу свободных мастерских. А государство, утвердившее принцип свободных мастерских, должно было бы удовлетворяться той разнообразной продукцией, которую производили бы мастерские. Это была одна сторона, которая разрушала принцип свободных мастерских. Другая сторона, разрушающая тот же принцип, — было студенчество, которое, получив многообразие в новой школе, стремилось к постижению и изучению этих новых явлений. Несмотря на то, что в своих желаниях и стремлениях студенчество было право, тем не менее частым перекочевыванием из одной мастерской в другую <студенты> дезорганизовывали дисциплину каждой мастерской. Эта сторона была самой губительной, ибо вместо практической работы студенты и профессора вели больше дискуссионные прения о теориях и идеологиях того или другого течения. Ясно, что такое положение было ненормально. Вот в этом ненормальном положении был виновен, может быть, Наркомпрос, который не сорганизовал общие кафедры по освещению новейших течений в такой форме, чтобы не нарушить общего хода работы всех мастерских.

А для этого нужно было бы создать формально-теоретические и опытные отделения, расширяющие диапазон профессиональной стороны, добытой в новейших опытах течений, по подобию медицинского института, в который привносится тот или другой опыт, проделанный над той или другой болезнью и того или другого исследования в области микробиологии, хирургом.

Итак, перекочевки студентов и брожение шло дальше. Это заставляло художественный совет искать какой-то крепкой программы, которая закрепила бы студентов и установила бы твердую дисциплину. Но эти поиски привели к тому, что часть профессоров постепенно была выведена из строя и оставлена более умеренная профессура. С другой стороны, поднятая травля в прессе против всех новых течений вывела из строя последних, и установилась одна линия изобразительного искусства. Художественные школы, таким образом, вернулись к дореволюционной форме и методикам преподавания.

Отсюда изобразительное искусство было признано вновь здоровым началом и метод его признан единственным. Жизнь же искусства новейших группировок была выброшена за стены художественных училищ и продолжает развиваться прежним ходом. А жизнь художественных школ сама по себе варится в собственном соку.

Но из всего этого видно, что по официальным данным художественная жизнь училищ протекает вполне нормально, а следовательно, не требует никаких реформ, никаких привнесений со стороны новейших искусств, их методов и опытов.

Поэтому повторяю, что факт того, что секция ИЗО Сорабиса возбудила вопрос о методологии и идеологии искусства в художественном образовании, мне является неясным, ибо причина, которая вызвала таковой вопрос на обсуждение, была высказана самой школой.

Но если это не так и вопрос о пересмотре методологии и идеологии является нужным, то возникает другой вопрос, чем пополнить существующие методы в художественном образовании, если начисто отвергнуть все опыты новейших течений в области всех видов искусства< ? > Поэтому мне кажется, чтобы усовершенствовать современные методы художественного образования, необходимо использовать все достижения новейших течений. Несколько собраний секции по этому вопросу выяснили, что не все благополучно стоит в художественной культуре, что замечается снижение последней. Это снижение объясняется слабой постановкой художественного образования в школах второй ступени, благодаря чему вузы получают мало подготовленный контингент учащихся, и потому сами вузы должны быть снижены до техникума. В-третьих, такое снижение замечается не только в художественных школах, но, по замечанию ораторов, это снижение видно даже на свободных выставках по-за пределами вузов. Это говорит за то, что жизнь художественная, которая была всегда бродильным грибком, шла впереди, сегодня стала ниже всякой силы, способной дать бродильный экстракт.

Таким образом, мы пришли к падению, вместо того чтобы стать образцом для Запада.

Мне думается, что эти факты и побудили ИЗО-секцию поставить вопрос о пересмотре жизни искусства и поднятии ее качества не только в школах художественного образования, но и вообще в жизни.

Правда, этот вопрос поднят, по заявлению председателя ИЗО-секции тов. Плешакова, левым крылом секции, что крайне мешает дать анализ того, что действительно ли этот вопрос является общим вопросом всех членов секции, или это есть случайный каприз, недовольство левых тем фактом, что в художественных школах нет новых течений. Но собрания обнаружили, что вопрос о пересмотре идет и со стороны некоторых членов правого крыла и что тов. Эссен, будучи ректором вуза¹, с очень сильной установкою точки зрения на укрепление одного правого крыла, тоже высказывает свое мнение о недостатке бродильных грибков. Профессор Савинов²хотя и указывал на недостатки художественного образования, все же никто <другой>, ни он сам не говорил о недостатках иных, как только о недостатках изобразительного искусства.

Отсюда можно сделать вывод, что вопрос, поставленный левым крылом ИЗО, требующем реформы слева, является не по существу, хотя является существенным вопросом в смысле расширения диапазона знаний художественной культуры. Но так или иначе целый ряд собраний по этому вопросу выявил некоторые предложения и точку зрения на создание тех положений, которые бы дали возможность расширить те знания, которые были добыты опытом новых течений. Отсюда возникло предложение создания курсов по усовершенствованию художников и, второе, — создание исследовательского института по художественной культуре вообще при вузе или как учреждения самостоятельного. И действительно, создание института художественной культуры при вузе явилось бы одним из учреждений, которое разработало бы все вопросы по всем видам изменений искусства, сосредотачивая свой научный уклон к профессиональной и педагогической стороне дела.

Изучение всех видов профессиональной стороны искусства дало бы ту нужную выборку элементов для создания новых методов и вещей.

Такой институт был бы большим завоеванием в художественной жизни. Институт, связанный с вузом, явился бы только той кафедрой, с которой бы в организованном плане давалось освещение по вопросам искусства, не нарушая общего порядка и практических дисциплин учебных занятий.

Создавая исследовательский институт как научную профессиональную надстройку, мы сможем в будущем подвести подлинную базу под художественные школы. А все достижения исследовательского института, проверенные в опытных отделениях, могут быть применены в преподавании и изменении метода.

Только тогда и курсы по усовершенствованию художников-педагогов найдут свое место при институте художественной культуры как единственно правильно организованная связь с художественным образованием в школах.

Итак, позволю себе еще раз напомнить, что такой исследовательский институт не будет являться параллельным <ни> существующей Академии художественных наук, ни Институту истории искусств, ни Академии материальной культуры³, ибо в последнем не разрабатывается и не исследуется профессиональная сторона видов искусства, техника современной художественной культуры. Поэтому и институт имеет свой кадр<овый состав>, в котором участвуют не только искусствоведы, психологи и физиологи, но и профессионалы-художники, ведущие исследовательскую работу.

Итак, исследовательский институт можно мыслить в двух видах: малого института и большого.

Малый институт отличается от большого тем, что в малом институте вопросы исследования ограничиваются исключительно профессиональной стороной, в котором изучается живописная культура видов, скульптурная культура и архитектурная.

Большой институт включает в себя малый, добавляется Отделом декоративных и плакатных искусств, экспериментальным <отделом> практических применений.

Дальше — имеет лабораторию по анализу цвета и формы, пространства и изучение восприятий и реакций художника в плане психо-физиологическом.

Второе: имеет лабораторию по исследованию воздействия восприятия и реакции поведения художника в плане психо-физиологическим, и третье: имеет отдел методологический, в котором происходят исследования методов и педагогических подходов к художнику, опыты с новыми методами, и их применением, и четвертый отдел: опыты в профессиональном плане.

6/№28 г.

К.Малевич

¹Эссен Эдуард Эдуардович (1879-1931) — художник-архитектор, учился в Академии художеств на архитектурном отделении; активный участник Октябрьской социалистической революции. В 1925-1929 годах был ректором Академии художеств в Ленинграде.
²Савинов Александр Иванович (1881-1942) — живописец, педагог.
³Имеется в виду Российская (с 1926-го — Государственная) академия истории материальной культуры, созданная в 1919 году на базе дореволюционной Археологической комиссии. В составе Академии было художественно-историческое отделение.

Следующая глава

1 - 2 - 3

Мистически-религиозный поворот формы (ок. 1930 г.)

Архитектон (Ок. 1925 г., не сохранился)

Мистик (ок. 1930 г.)