Биографический очерк

1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12

Таким образом, мы имеем два непримиримых положения, которые до сих пор не можем обратить в едино-целое незыблемое представление, или же мир, находящийся по-за психическим миром нашего представления. Но последнего мы сами боимся, ибо последнее означало бы жизнь вне сознания, т.е. жизнь для нас не существующую, ибо для каждого ясно, что мир для человека начинает существовать, когда он его провидит через чувство, сознание.

Поэтому человек прибегает к другому выводу, что все наши представления, все наши образы нужно привести к одному знаменателю, т.е. привести к той неизменной действительности, из которой поставлен фундамент, т.е. к тому выводу или к той истине, которая говорит, что мир есть истина материальная, в котором ничего надматериального не существует, что этот мир вне психического мира как вымышленного.

Отсюда возникает новая работа оматериализования представляемого образа — сделать этот образ равны<м> базе, фундаменту. Но тут вновь возникает затруднение в том, что нужно найти способы, как это сделать, как сделать наше представление материальным, как соединить мир психических представлений с миром физической "действительности". Возникают идеи (соображения), но так как эти идеи есть продукт представления, то действительной идеи, т.е. соображения, не существует. Следовательно, возникают у человека орудия недействительные, но представляемые.

Поэтому спаять два эти мира нельзя, так <как> орудий действительных нет; не будет цель достигнута и в том случае, если представление у человека будет материальным, ибо от этого ничего не изменится — будет ли мистика материальной или другой, все же она будет мистикой.

Это стремление обязательного достижения твердого незыблемого материального мира в нашем ли представлении или вне его объясняется стремлением человека к покою, к недвижению, к не исканию бесконечному, каждая идея в сути своей имеет именно эту цель. Поэтому человек и хочет построить такой образ из такого материала, который бы никогда больше не развалился, <то есть> чтобы этот образ стал образом абсолютного представления. Это же и выясняет, что человек сам хочет уже выздороветь от образовидений, он хочет видеть один незыблемый образ.

Такой образ себе создала идея религиозная, этот образ — Бог, никогда не видимый, но существующий, а для того, чтобы такой образ существовал, нужна вера.

Вера заграждает путь движению и развитию воображений представлений. Неверие ведет к поиску новой истины, а следовательно, возникает движение и борьба между верующими и неверующими, образуются две веры, старые и новые. Новый образ ведет борьбу со старым. Анализ этой борьбы покажет, что дело идет только из-за обрядов, из-за метода в религиозном служении Богу, из-за святых штата, но Бог сам по себе существует как незыблемый образ, он представляет собою ту конечную точку или ось, возле которой вечно изменяющаяся по форме жизнь движется. Причем движение ее в свою очередь не означает движения в сторону новой проблемы, нет, она во всех своих движениях имеет пределы развития видовой формы и тоже в сущности своей недвижна.

Недвижна потому, что само начало, Бог, тоже недвижим, абсолютно статичен. Таков Мир религиозного воззрения. Но вот выступает новое учение о мире, что Бога нет, нет недвижной сущности, что мир есть бесконечное химическое и механическое движение с неизменной тезою, антитезою и синтезою — <это> три ступени развития и три ступени распадения. Существует постоянная смена. Такой мир и его представление совершенно расходится с миром религиозного воззрения, расходится тем, что таковой мир никогда не может быть организован в твердый образ, никогда не может иметь твердого учения, никогда не может иметь верующих, ибо нет того начала твердого; разве <что> вера может быть только в то, что все усилия человека находятся в вечном беспокойстве и разрушении.

Разница между воззрениями религиозным и материалистическим будет та, что мир человека в религиозной своей сущности "нищ", ибо видит все благо и богатство в духе, поэтому все храмы, все убранство, ризы и весь блеск богослужения есть мишура и преступление, если идти, как сказано — "не собирай себе злата" и т.д. В сущности религиозного мира лежит полное пренебрежение ко всему — и одежде, и еде, пренебрежение всеми экономическими интересами, ибо все это мишура, тлен; забота должна быть только о чистоте души, которая бессмертна и которая <одна> только может попасть на небо в вечную жизнь царства небесного.

Наоборот, материалистическое учение говорит, что только через материально-экономическое совершенство можно достигнуть Социализма царств духовного <так!>.

Жизнь религиозного человека на земле есть путь тяжелых дней искушений и испытаний, и если он сумеет пройти через эту жизнь не согрешив, <то> прийдет в царство небесное; земная жизнь есть путь каждого человека к небу.

В земной жизни я должен быть осторожен, ибо в каждом из человеков существует частица Бога, которую я не должен осквернить, поэтому каждый христианин носит крест, образ святого, точно так же, как и в настоящее время материализма все верующие в Ленина носят его образ на груди.

Смысл этого ношения один и тот же, разница только в самом учении, <в> то<м>, что царство небесное не находится нигде больше, как на земле, и которое зависит от нашей культуры, через которую мы сможем войти в Социализм. А это будет означать, что если у нас всех будет меньше грехов, <то> тем скорее мы попадем в Социализм.

Не исключаю и той возможности, что Социализм похож на царство небесное в том смысле, что в него так же трудно попасть грешнику, как грешному христианину на небо. Также существует множество признаков, свидетельствующих о приближении Социализма, как существует множество признаков приближения Страшного суда у христиан, которые даже склонны видеть признак [этот] в самом приближении Социализма.

Тоже в самом начале Старого завета люди ждали приближение Христа <Мессии>, который выведет из тьмы народы и приведет их в царство небесное. Это все так похоже, что даже удивляешься, почему люди не узнают того, что уже было, и что они повторяют одну и ту же историю в каждом периоде времени. И если бы Христос жил сейчас, то бы сказал нашей современности: "Да я же этому учил — будьте равны, да будет мир между вами, любите, не убивайте друг друга, я тоже говорил и о том, что имеющий две рубахи пусть одну отдаст неимущему. Но меня не слушали... Вы же люди практические, ибо с той поры прошло уже две тысячи лет, и вы, конечно, научились многому.

Поэтому и я согласен, что мое предложение отдать половину имущества неимущему не разрешило бы вопроса, ибо неимущий, получив от имущего и износив его, будет ждать, когда ему даст вновь человек, который за это время трудом удвоил свое имущество. Вы же сделали практичнее, сравняли в имущественном положении всех, т.е. сделали всех нищими и нищих позвали на общий труд, в котором все должны будут выработать тот продукт, который нужен каждому.

Правда, меры, которыми вы думаете проводить <это> в жизнь, далеко расходятся с моими, я против принудительных мер и против расстрела противников; я был убежден в том, что, не сопротивляясь злу, своим несопротивлением я его буду побеждать, и в это верю и до сих пор, ибо после того, когда меня распяли, верующие в мое учение блестяще доказали врагам, что языческие Рим и Афины были побеждены не оружием, а непротивлением злу.

После, конечно, верующие в меня пошли другими дорогами и стали применять другие методы, но, правда, я тоже в свое время учил, что если у тебя согрешила правая рука, отруби ее.

Итак, все верующие в меня пошли по другой линии или по другой теории, которая доказывает, что только тогда, когда люди достигнут системы, обеспечивающей экономическую сторону жизни, тогда можно будет избегнуть множества грехов и заняться одними духовными делами. Устранив экономический вопрос, мы избегнем ужасных преступлений, на которые толкает экономический кризис. Таким подходом вы устраняете множество искушений и освобождаете дух к другой деятельности.

1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12